вошли в Дрезден, Берлин, Прагу.
За умелое руководство войсками при освобождении Киева, мужество и храбрость 17 ноября 1943 года П. С. Рыбалко было присвоено звание Героя Советского Союза, а 6 апреля 1945 года этого высокого звания он был удостоен второй раз...
Танки спешили к Днепру. С ходу форсировав реку Удай, они освободили Пирятин, ворвались в Переяславль.
21 сентября разведотряд 69-й механизированной бригады в составе мотострелкового взвода, посаженного десантом на два танка, пулеметного взвода на грузовой машине и двух радио¬станций Р-13 вышел к Днепру в устье реки Трубеж. Танки остановились.
Командир 1-го батальона капитан Г. Ш. Балаян выслал дозоры с задачей собрать лодки на берегу.
• Вернулись дозорные. А вместе с ними жители села Козинцы, которые сообщили, что они спрятали две лодки, чтобы их не угнали немцы.
Как быть? Ждать, когда подойдет вся бригада? А если риск¬нуть? И капитан решил послать разведчиков на тот берег.
В окоп спрыгнули лейтенант А. И..Алексеев и старший сержант К. И. Богомолов.
— Перед нами задача, — сказал Балаян, — захватить плац¬дарм и удержать его до подхода основных частей. Нужны добро¬вольцы.
— Я готов выполнить приказ, — не задумываясь, ответил ко¬мандир отделения Константин Иванович Богомолов. Он успел уже пройти сквозь горнило Курской битвы. Награжден орденом Крас¬ной Звезды. Рядом с ним — Алексеев. Работал техником-строите¬лем в Загорске, под Москвой. Когда началась война, был зачислен в пехотное училище. На" груди, как и у Богомолова,—орден Красной Звезды. .;'
Добровольно вызвался выполнить приказ командира и Г. Е. Ячменев. Он со своим минометным расчетом одним из первых форсировал Днепр, успешно отражал контратаки фашистов. За мужество и отвагу Г. Е. Ячменеву было присвоено звание Героя Советского Союза.
В две лодки может сесть только двенадцать. Добровольцев оказалось много, и командир роты разрешил выполнить это зада¬ние только парторгу роты старшине С. Белоусову, отделениям К. Богомолова и А. Анцупова.
Правый берег встретил густой темнотой, горьковатым запахом полыни, смешанным с сырой гнилью осеннего леса. Черная глухая круча, поросшая кустарниками, возвышалась, казалось, "'"' до самых звезд.
Воины безмолвно сгружали оружие и спешили по отвесным склонам наверх. Наткнулись на окопы. Они были пусты. Алексеев чиркнул зажигалкой и устало прикурил.
Лейтенант доложил по рации капитану Балаяну, что десант занял первые траншеи. Противника нет.
Через несколько минут вернулась разведка и сообщила, что
Зарубенцы совершенно пусты. А спустя некоторое время — вся деревня высыпала на околицу встречать советских бойцов...
Жители обнимали солдат, плакали, предлагали угощения, свою ломощь. Один старик сообщил, что вчера у них были вражеские
•саперы. Они окончили строительство окопов. И ушли в Григоровку. А утром сегодня эти окопы должны занять части из Малого Букрина...
Алексеев доложил об этом Балаяну и получил указание занять высоту «Шпиль», что возвышалась над прибрежной дорогой из Григоровки в Зарубенцы. От Днепра и слева к этой высотке тя¬нулись глубокие овраги, поросшие акацией, грабом. Справа—
•бугристое поле. А на вершине — огромная яма. Алексеев собрал командиров отделений:
— Коротко. Пока разведка вокруг все прощупает, окопаемся малость передохнем. Эта высотка — ключ к Зарубенцам. По¬явятся фашисты—надо держать ее. Держать во что бы то ни стало. Дать возможность переправиться батальону. Эта наша маленькая полоска земли называется в сводках бригады плацдармом, боль¬ше того, трамплином, необходимым для развертывания нашего дальнейшего наступления. Поняли? Всё. Вопросы есть?
Каждый знал: утром появятся немцы. И будет бой. Жесто¬кий!.. И возможно, многие из них не увидят заката солнца. Но надо жить. Жить, чтобы
| 
